Украинский актер театра и кино. Закончил Киевский институт театрального искусства им.Карпенко-Карого. Служит в ТЮзе с 1998 года. "Контрамарка" №2 февраль 2006 ...Интервью с артистом Театра на Липках Русланом Гофуровым проходило в режиме "нонстоп" ТЮЗовских новогодних елок. В маленькую гримерку то и дело врывались Пьеро, Король Дроздобород и Прекрасный Принц. Впрочем, вся эта сказочная суета для Руслана - дело привычное. - Руслан, театр для тебя - смысл жизни? - Многие корифеи, да и наши современники, говорят, что если театр не является смыслом жизни для актера, то ему там делать нечего. Я не согласен с этим, смысл жизни для меня несколько в другом. Тем не менее это моя любимая профессия. И я могу этим гордиться. Ведь не так много людей - не только в нашей стране, а во всем мире, - которым нравится работа, которую они делают. Они вынуждены заниматься не тем, чем хотели бы. чтобы зарабатывать деньги, преуспевать. Моя работа - мое благословение, мое любимое ремесло. - Ремесло? Тебе не кажется, что это определение несколько приземляет творчество? - Я могу сказать, что я ремесленник. Мне кажется, не каждый человек, посмотрев правде в глаза, может о себе так сказать. Не только в нашей профессии - в любой. Это понятие включает в себя честное, трудолюбивое отношение к работе плюс наличие определенных навыков. Для меня это понятие очень серьезное. Я считаю, если актер - ремесленник, то это неплохо. - А в какой момент ремесло переходит в разряд высокого мастерства? - Вот говорят: "актер от Бога". Глядя на такого человека, мы поражаемся, называем его мастером. А если не от Бога? Что тогда? Тогда уже опыт, навыки - мастером становишься постепенно. Если есть желание, если честно работаешь - эта перспектива открывается. - Как ты попал в ТЮЗ? - Прекрасный педагог Евгения Иосифовна Веховская, которая больше 50 лет преподает сценическую речь, предложила Виктору Сергеевичу Гиричу посмотреть меня и еще одного актера. Мы учились тогда на четвертом курсе. Нам предложили остаться работать в ТЮЗе, согласились, хотя еще некоторое время приглядывались к другим театрам... - То есть, изначально ТЮЗ не был театром, о котором ты мечтал. - Нет, любовь пришла позже. Постепенно я стал понимать, что прочие театры не так прекрасны, как мне казалось. Сейчас в каком-то другом театре я бы работать не хотел. И могу сказать, почему. У нас хорошая атмосфера, и стандартные театральные склоки, интриги тут просто невозможны. За все семь лет работы в ТЮЗе я такого не видел. А для меня человеческие взаимоотношения очень важны. - А слава? Можно ли прославиться в ТЮЗе? - Чего кривить душой, слава, наверно, чуть-чуть нужна. Например, чтобы приглашали в какие-то проекты, чтобы попросту больше платили. Хотя... тут главное удержаться от жадности. Ведь чем больше славы - тем больше хочется. А моя слава... Вот в Интернете зрители вспоминают... Я часто вижу в зале одни и те же лица, девочки просят автографы. Это естественно, я ведь играю мальчиков. - Фанатки не донимают? - Ждут после спектаклей... Однажды одна девушка, достаточно взрослая на вид, решила проводить меня до метро. Заметил, что она старается мне понравиться, и мягко так поинтересовался, сколько же поклоннице лет. Оказалось -14! Переведя все в шутку, объяснил, что между нами ничего быть не может, что я ей почти в отцы гожусь. Это ее так поразило!... - Артистом можешь ты не быть, но даму поразить обязан! Впрочем, это такой закон: артисты должны поражать зрителей. А что может поразить самого артиста во время спектакля ? - Произойти может что угодно, Помню, шел генеральный прогон одного из спектаклей. Сцена в пещере. Стою напротив Бекки Тэтчер, которую играет Ира Руденко, ее глаза полны слез, в руках свеча- И тут понимаю - кошмар! - У нее горит косичка! Хорошо еще, что это были искусственные волосы, и мы быстро сумели сбить пламя. Представляешь, КАК поразило! - Тебя не утомляет ТЮЗовская специфика играть вечных мальчиков, зайчиков, цыплят? - Ну, допустим, цыплят и зайчиков я уже не играю. Хотя существует определенная эксплуатация амплуа актеров... Была необходимость - я и цыплят играл. Но устаю я от другого. Трупа у нас не настолько большая, чтобы в таком количестве играть вечерние и утренние спектакли. В этом режиме работать сложно. "Выходцы" из театра говорят, что после ТЮЗовской школы не страшно ничего - где еще приобретешь такой опыт?! Может, это издержки профессии, но многое уже не вызывает трепета... Количество не всегда переходит в качество. Я боюсь заштамповаться из-за огромного количества ролей. Пока я в силах столько играть, но бывает эмоциональная усталость. И на семью не хватает времени (жена Руслана-та самая Ира Руденко, которая чуть не сгорела прямо на работе - прим ред.)... Я, конечно, понимаю, что не бывает маленьких ролей, а есть маленькие актеры, и претензии мои - не к работе в массовке. Просто в первую очередь хочешь освободиться от того, что кажется проходным. - Что сейчас тебя больше всего интересует в профессии? - Не хочу выглядеть поверхностным. К сожалению и в театре, и в кино происходит постоянная эксплуатация амплуа. Мне хочется более широкого диапазона. Он заключается в том, чтобы в разноплановых ролях быть разным. - Но все равно от себя не убежишь... - Ну да, как в старой шутке: у плохого актера 20 штампов, а у хорошего- 200, Набор наших навыков, так или иначе, переходит из спектакля в спектакль. Просто хочется, чтобы эти наработки в новых ролях трансформировались. Впрочем, может, не так уж и плохо найти какую-то яркую, характерную черту, присущую только тебе. и переносить ее из спектакля в спектакль, - чем вовсе ее не найти. - Твое мировоззрение оказывает влияние на работу? - Есть такой христианский принцип: что бы вы ни делали, делайте, как для Бога, а не как для людей. Я стараюсь ему соответствовать. - А ведь в прошлом артисты были гонимы церковью... - Лично у меня нет оснований полагать, что Бог имел что-то против театра. Конфликт между церковью и театром придуман людьми. Я не хочу задеть чувства истинно верующих и не сужу их, но делаю выводы на основании фактов. Скажем, вся история "пропитана" религиозными войнами. И все же никогда, еще со времен древнего Израиля, истинные служители Бога не были связаны с политикой, вследствие чего и были постоянно гонимы. Церковь и религия -далеко не одно и то же. Согласно Библии, церковь должна нести содержание, которое включает в себя знания и духовные наставления. А то, что сегодня мы наблюдаем в церкви: традиции, обряды, культурное наследие. - внешняя сторона. - Мне иногда кажется, что нас поглотил массовый "фаст-фуд": культурный, информационный и, увы, религиозный... - Вполне возможно. Для многих религия - чисто номинальное понятие. Церковь учит верить. А во что, почему, когда, зачем? Эти вопросы схожи с теми. которые задают себе актеры, выходя на сцену. Чем чаще актер будет у себя это спрашивать и искать ответы, тем глубже будет содержание. Есть разные специальности. Понятно, что работа киллера, проститутки не угодна Богу, Прекрасная христианская профессия - врач. Но если он, например, берет взятки - его поведение греховно, а профессия здесь не при чем- Или продавец, который продает не хлеб, а сигареты... - Руслан, а что продают артисты? - О, артисты - это... торговцы идеями. Идея спектакля может быть позитивной, может быть негативной. Важно и то, как представлена эта идея. Если продавец хлеба берет этот хлеб грязными руками... То. как сделан спектакль, может быть не всегда приемлемым не только с христианской, но и с общественной позиции. Драматическое искусство основано на конфликте добра и зла. Кто-то играет положительного персонажа, кто-то - отрицательного. Опять же. каждый из нас "толкает" свои собственные идеи. И это тоже можно делать по-разному. - В спектакле "Вкус меда" режиссера Юрия Кочевенко ты играешь парня нетрадиционной ориентации. Какую идею ты "продаешь" тут? - Действительно, моей персонаж, так сказать, по факту, - "голубой". Но он влюбляется в главную героиню. В наше время "голубая" тема очень популярна - герою можно было придать манерность, вызывающе одеть, нацепить серьги. Мы бы даже выиграли, спекулируя на этом. Но я очень рад, что нам с режиссером удалось договориться. Я играю трагедию этого человека. Так сложилось у него в жизни, что он таков. Он болен этим. А вот если бы мы уделили внимание лишь чисто визуальной стороне, то пошли бы вразрез со смыслом. Если бы я был весь размалеванный - какая уж тут трагедия, я бы, наоборот, демонстрировал свое упоение этим. - У тебя есть роли-загадки, смысл которых до конца так и остается не постигнутым? - Думаю, это Треплев…тот персонаж о котором мы только, что говорили мне по-человечески понятен больше, но не близок. Ведь что значит - играть кого-то? Я показываю людям жизнь этого человека, а для этого я сам должен ее понимать, "присвоить" чужие проблемы. Боль Треплева, связанная с Ниной, мне понятна, с матерью - тоже. А конкретно его проблема как творческого человека мне несколько чужда. Пытаюсь понять, на сколько могу… хотя для некоторых зрителей эта проблема раскрывается, и они видят и понимают ее в моем исполнении. Тем не менее, я очень рад, что у меня есть эта роль. В нашем театре и так достаточно развеселых спектаклей, а здесь глубокий драматизм. - В литературе встречается такая мысль: субъективная идея талантливого актера, которую он вкладывает в произведение, менее масштабна, чем объективная, которую видят читатели. Наверное, и роли иногда объективно говорят больше, чем думают актеры… - Я смотрю на это с позиции духовной. Сказано, что больше всего испорчено в человеке, как ни странно, сердце. И сказано, что только Творец знает, что у нас на сердце на самом деле. Вообще, мы и себя-то толком не знаем… Так как же мы можем знать других людей?.. для разных людей могут быть убедительными разные вещи, никогда не знаешь, что срезонирует. Наша профессия - для людей, и актеры, что ни говори - всего лишь живые люди…
